Закружились в странном танце 
Листья осени тоскливой. 
И ребята в школу с ранцем, 
Без охоты поспешили. 


Осень, что же ты вернулась, 
Вновь приносишь грусть и холод,... 
Листья только всколыхнулись... 
— Не поймешь… Ты слишком молод...

        Мы жили в обычной, двухкомнатной квартире на первом этаже. Вид из окна был совершенно непримечательным, и с детства мне казалось, что нет ничего скучнее, чем смотреть в окно, на серый двор.Давным давно там была детская площадка, но теперь об этом напоминали только ржавые, разломаные качели. Иногда по ночам мне казалось, что качели жалостно скрипят… Я прислушивалась к этим звукам и тревожно засыпала... 

 У нас была большая семья. Мама, папа, семимесячная Надя, годовалый Серёжа и семилетняя Настя. А я была самой старшей сестрой Ладой. Жили мы достаточно бедно и сладостями родители обычно нас не баловали. Папа был военный. Жесткий характер и тяжелый кулак — вот что я могла сказать о нем. Я никогда его не любила. Наверное, я просто не знала, что такое любовь. От мамы за всю свою жизнь  я не слышала ни одного ласкового слова. Иногда мне казалось, что мамы у меня нет. Она безшумно ходила по комнатам, молчаливо одевала маленькую Надю, потом потом Серёжу, Настя же справлялась сама.  Она, как и я — не знала, что такое любовь. Временами я забывала мамин голос, но легко могла вспомнить голос отца -грубый, громкий, четкий.

Я жила благодаря мечтам. Я мечтала, что однажды на детской площадке снова появятся дети, я безумно хотела услышать их голоса, их радостный смех. Вспомнить — что такое улыбки и безудержная радость. Но больше всего я мечтала иметь собаку. Большую, черную собаку, с веселым взглядом и смешными ушами. Каждый вечер я представляла, как глажу Свою собаку. Я придумала ей имя, представляла, как гуляю с ней по двору, в котором бегают веселые дети и смеются… Это были, наверное, такие глупые, детские мечты. Но я верила, — однажды рядом со мной, прямо тут, будет сидеть огромный пёс по имени Лаки. Шло время. Казалось, я становилась похожей на мать. Мои глаза потеряли блеск, мои щечки стали бледными, а руки жесткие. Как нождачка.  

Мне было всего 12 лет, когда это случилось… Я как обычно возвращалась со школы. Зайдя в квартиру, как обычно бросила портфель на пол. Куртку не глядя повесила на крючок.И что-то буквально зацепило мой взгляд… В узком коридоре было темно, и я не сразу разглядела, что передо мной сидел котенок. Серый, маленький котенок. Он стал пищать, открывая маленький розовый ротик. Из моей комнаты вышел отец, — он крутил в руке сигарету и устало взглянул на меня.  — Этот теперь у нас поживёт. Настя притащила его домой сегодня днем, долго ругались, но потом думаю, — сколько можно ругаться, сил моих больше нет… Пусть живет. Я ничего не ответила. Я посмотрела еще раз на отца, потом на котенка. Звуки, которые он издавал, мне были неприятны. Я села на корточки и протянула к нему руку.Зачем?.. В следующую секунду раздался крик… — эта тварь меня укусила! Настя, эй, ты кого притащила!? Ну, эта тварь прокусила мне палец! Я встала и ногой отшвырнула котенка в угол, а сама побежала в ванну, крепко сжимая рану. Я заперлась в ванной и не хотела выходить. Зачем она притащила это убожество в нашдом!? Собака — вот кто должен жить у нас! Собака, а не эта тварь! Я не понимала, почему Настя смогла принести котенка, а все мои уговоры насчет собаки были напрасны и всегда оканчивались крепким кулаком моего отца. Настю отец ругал меньше всего. Почему?.. До сих пор это оставалось для меня загадкой… Когда я наконец вышла из ванной, котенок уже сидел на табуретке возле двери. У него были серые полоски на груди, пятнышки на лапах, голубые глаза. Казалось, он мяукал постоянно, этот писк врезался в уши и не давал покоя, голова начинала болеть...

К вечеру я не выдержала. Он сидел все на той же самой табуретке и доверчиво смотрел на меня. Я села на пол и взглянула в его глаза. В тот момент мои руки будто сами собой потянулись к его маленькому горлышку. Он стал выкручиваться из моих рук, но всё было напрасно, я конечно же была сильнее этой жалкой маленькой твари. Еще чуть-чуть и котенок, как тряпочка повис в моих руках. Тогда я не понимала, почему я была столь жестока. В моей голове крутилась только одна мысль: «в нашем доме должна быть только собака!» Я встала с пола, оставив трупик котенка на холодном полу, и спокойно, как и моя матушка, отправилась спать. Я спала на удивление крепко, ни разу не проснувшись.Меня на тот момент совершенно не тревожил страшный грех, который с того момента повис у меня над детской, глупой душой, не знавшей любви за все свои годы. 

Утром я проснулась от того, что на кухне рыдала Настя. Её никто не утешал, не вытирал с её щёк слёзы. И в нашей семье это было совершенно неудивительно Я вышла из комнаты и проводила взглядом мать, которая несла мёртвого котёнка в белой простынке. Следом шла заплаканная Настя. Когда двери за ними захлопнулись, я поняла, что только Настя внашей семье имела чистую, не запачканную грязью душу. Только она искренне радовалась котёнку и только она теперь по нему плакала.

Проходили годы. В нашей квартире больше не появлялось животных. Я окончила школу, потом пошла в академию. Вскоре мне исполнился 21 год и я стала жить одна. У меня была замечательная, светлая однокомнатная квартира на третьем этаже, из окна которой было видно речку.Казалось, жизнь налаживается, я перестала жить с родными, лишь изредка приезжала, чтобы проведать сестёр и брата. Родители старели, и казалось, нисколько не менялись. Но меня это уже не касалось. Я выросла, мои мечты сменились на мечты о замужестве, мне хотелось иметь более престижную работу. Всё в моей жизни менялось… Поздним летним вечером я шла вдоль дороги, и была погружена в свои мысли. Всёказалось таким привычным, но неожиданно впереди себя я увидела что-то непривычное для моего взора
. — ворона, что ли… — подумала я. Подходя ближе я увидела, то, от чего моё сердце забилось как никогда быстро.В миг я поняла, что ноги меня не слушаются, а из рук упала сумка с учебниками. Передо мной сидел котёнок.Серый, обычный котёнок… с голубыми глазами… и белым пятнышком на лапке. Казалось, это всего лишь сон, ведь не может такого быть, не может какой-то котенок быть столь похожим на… Похожим... 
… я медленно присела, подняла сумку и в тот же миг побежала домой. То расстояние, которое я обычно проходила минут за30, я пробежала за 10 минут. Слёзы градом стекали по моим бледным щекам, руки тряслись, а мысли разбегались… В ту ночь я не спала. Я прокручивала в мыслях тот момент из детства, и моё сердце пронизывало острое лезвие.

Как я могла ЭТО сделать?.. Это был всего лишь котёнок. Маленький, безжалостный котёнок, который, как и я — не знал любви и столкнулся с жестокостью. Только меня, в отличие от него, это жестокость не убила. Всего лишь калечила — практически каждый день… Это был всего лишь котёнок. Который хотел доверять людям, который хотел скручиваться калачиком на коленях и сонно мурчать… А я, сама того не понимая, разбила все его мечты, и отняла у него жизнь,. Я, мечтала о собаке. Такмне казалось в детстве. На самом деле — я мечтала о защитнике, который не даст меня в обиду. А в моём понимании именно собака могла стать таковым…

Прищуревшись, я глянула в окно. Было раннее утро, солнце тусклым светом осветило комнату. Кажется, ночь была невыносимо долгой и мучительной. Кажется, я слышала скрип ржавых качель… Ерунда.

Я подошла к зеркалу и увидела едва заметный румянец нащеках.… уже через секунду я бежала босыми ногами по траве, вдоль дороги, и выглядывала за кустами маленького, серого котенка...

— кс-кс-кс!!! — Полтора часа поиска привели меня в старый, заброшенный парк.
— кс-кс-кс… Я оглянулась. В траве лежало четверо маленьких котят. И узнала его. Он навострил ушки и… Неожиданно запищал. Протяжным, жалобным голоском… Я не могу передать те чувства, которые я испытывала на тот момент. Я медленно подошла к ним и заметила, что трое из котят — мертвы. Меня охватила паника, я задержала дыхание и протянула руку к котенку. Он понюхал меня и попятился... 
— я не сделаю тебе ничего плохого… Клянусь! Минут пять я не могла сдвинуться с места… Я поняла: теперь я совершенно другая Лада, не способная на жестокость... Троих котят за закопала в саду, выплакав всё своё горе. А четвёртого… Четвёртого я забрала к себе домой и назвала его — Лаки. Мы жили с ним душа в душу, ведь именно теперь моя душа не была пуста...

Ты романтик… я тоже -кстати.. 
Белый бантик в косе моей.. 
Называй меня просто Катя... 
или так… — «свет моих очей!» 

Закружи меня в белом танце, 
И на миг поцелуй в уста... 
Сколько страсти в моем румянце, 
он конечно же неспроста. 

По-английски уйди на утро, 
Будто вовсе не знал меня... 
Белый бантик напомнил смутно… - 
Я вчера полюбила тебя.

… И лишь теперь я осознала, 
Как сильно жизнь мрачна без вас. 
Мне будет даже века мало, 
Чтоб насладиться взором глаз... 

Зачем же мир уводит милых, 
В холодный мрак, за океан.. 
Оставив мне в руках, столь хилых, 
Прохладный старый талисман...

Люблю тебя таким, какой ты есть. 
Люблю твои ладони и глаза... 
Люблю вот так вот рядышком присесть, 
И уж поверь: не скатится слеза... 

Я знаю, ты не любишь слез моих... 
И ты не терпишь жалость… Знаю, да.. 
… Опять грустишь… и с горечью притих... 
А вдалеке спешили поезда... 

Не бойся, я не буду уходить... 
Я буду рядом каждый день и час... 
Не нужно, милый мой, опять грустить... 
Я здесь, я рядом, я с тобой сейчас...

Прошу тебя — Живи! Я всё готов отдать... 
За взгляд счастливых глаз… За выдох твой и вдох.... 
Клянусь тебе, готов я боль твою забрать, 
И лучше пусть меня застанет смерть врасплох.

Знаешь, мне не забыть, 

Что когда-то с тобой у окна 

Мы сидели вдвоем 

Допоздна, допоздна... 

Знаешь, мне не забыть 

Голубые, с грустинкой глаза... 

В голосочке твоем 

Только нежность одна... 

Как же больно терять, 

Теплоту твоей нежной души... 

Не вернуть, не обнять... 

Только свечи туши... 

Ты уже не со мной, 

Больше нет этих рук, этих глаз... 

Ты теперь далеко... 

И уже не придешь.... 

Тихий шорох ночной.. 

Ты ли это с небес сорвалась? 

Только мне нелегко... 

… К сердцу ты не прижмешь.. 

У нее были, пожалуй, самые очаровательные карие глаза, из всех тех, что он встречал в своей жизни. Длинные каштановые волосы мягко ложились ей на плечи. На голове был завязан слегка небрежный белый бантик. Хрупкая, женственная фигурка притягивала взгляд мужчин. 

— Слава? О чем задумался? — произнесла она. А голос! В него было невозможно не влюбиться...

— О тебе, Агата. Какая все-таки ты у меня красавица ...

— Брось, Славик, не говори ерунды!  - Она улыбнулась и взяла со столика кружку с надписью «Stockholm» — Лучше налей мне чаю. Так ты о чем-то хотел мне рассказать? О чем?

— Мне сегодня предложили поехать в Париж. Агата, ты представляешь — В ПАРИЖ! Я мечтал о этой поездке долгие годы! Вот только тебя я взять не могу, понимаешь… Я хотел, но там такое дело, что...

— Слава, ты опять переживаешь из-за всякой ерунды, — Сразу перебила Агата. — я же сама все прекрасно знаю. Предложили ТЕБЕ, а не НАМ. Да и если бы я поехала с тобой — то какие были бы затраты на нас двоих? Мы и так купили эту квартиру на последние деньги, и с тех пор мой любимый путешественник так никуда и не отправлялся...

— С тех пор твой любимый путешественник стал самым счастливым человеком на Земле. И кому  за это стоит говорить говорить спасибо, а?

— Судьбе, Славик, только судьбе! 

— Я буду тебе звонить. И каждый день писать! Ты представляешь, Агаточка, Париж!.. Да это же мечта каждого! Не зря же говорят, — «Увидеть Париж и умереть»...

… в то утро они никак не могли попращаться. Сумка казалась неподъемной, ключи выскальзывали из рук, а взгляд Агаты, казалось, теперь притягивал его больше, чем Париж.

— Ну все. Я пошел. Сяду на автобус — позвоню. Тебе лучше дома остаться — март выдался таким холодным...

— Ладно. Звони, пиши и не забывай обо мне!

— Я тебя никогда не забуду, Ангел!

В тот день они созвонились еще дважды. 

Третий звонок, четвертый, пятый… Но теперь вместо звонкого голоса Агаты Вячеслав слышал безразличное «Аппарат вне зоны доступа. Пожалуйста, позвоните позже.»

Что могло случиться?… звонки на домашний телефон не приносили результатов. 

Руки Станислава дрожали, в голову лезли дурные мысли. Перед глазами постоянно были очертания ЕЕ фигуры...

— Агаша… Ответь, пожалуйста… Агаточка… Агафья!!! 

Париж… Разве это была его мечта? Теперь он больше всего мечтал обнять Ее за плечи и почувствовать запах ее каштановых волос...

Он не выдержал. Сбросив с полки все свои вещи в сумку, он помчался в аэропорт. Сердце чувствовало — что-то не так.

Знакомые улицы, дома..., — он был уже практически рядом. Он бежал по улицам, никого не замечая перед собой. Он звонил, звонил, звонил той единственной, которая навсегда поселилась в его сердце.

Станислав задыхался. От быстрого темпа и переживаний, сердце не находило себе покоя и былось ровно 179 ударов в минуту.

На своем пути он заметил кафе и уже плохо соображая, зашел туда — выпить стакан воды.

Он заказал воду без газов и сел за первый столик около входа. Опустив голову и закрыв глаза, он услышал, как по первому всемирному каналу начались новости.

"… сегодня еще одна жертва страшной аварии на улице Гертрудес умерла в городской больнице, врачи не смогли спасти 20-ти летнюю Агату Голдман, по  последним данным в столкновении машин виноват пьяный водитель,… ...."

Станислав открыл глаза и увидел перед собой черно-белый мир. Он не замечал людей, которые проходили рядом, людей, которые сидели за столиками кафе. В его мыслях был образ Агаты. Его губы невнятно шептали… — «Увидеть Париж… Увидеть Париж и умереть… Агата… — Никто не замечал человека, с пустым взглядом… — Агафья... Это Я умер… Я, а не ты...»